Шанс на жизнь, или Как специалисты Московского зоопарка спасают диких животных

Таймырская медведица, в чьей пасти застряла банка сгущенки, белый медведь с огнестрельными ранениями с острова Диксон, тигрица из Приамурья с серьезными стоматологическими проблемами... Этим и многим другим животным, попавшим в беду, помогли ветеринары Московского зоопарка. О том, какие раненые дикие звери чаще всего оказываются в руках специалистов, насколько серьезные операции им требуются и как принимается решение об их дальнейшей судьбе, — в материале mos.ru.

Медведь с Диксона и тигрица из Приамурья

Одна из последних громких историй — спасение белого медведя с острова Диксон в Красноярском крае. В начале сентября местные жители нашли тяжелораненого хищника. Когда его обнаружили, счет шел на часы: животное находилось в критическом состоянии. В Росприроднадзоре провели экстренное совещание рабочей группы, и в тот же день московские специалисты на вертолете вылетели в Норильск, чтобы затем попасть на Диксон.

«Когда мы подошли к медведю, нам показалось, что дела плохи. У него не было никакой реакции на раздражители. Медведь был в тяжелейшем состоянии. Мы сделали ему анестезию и до прилета в Московский зоопарк повторили ее еще три раза: пока перевозили, погружали его на борт. Это много даже для здорового животного. При осмотре увидели слабые неврологические проявления: движение пальцев. Поэтому было решено дать животному шанс», — вспоминает главный ветеринарный врач Московского зоопарка Дмитрий Егоров.

Раненого медведя загрузили в вертолет и вылетели в Норильск, где было решено транспортировать животное в Москву для проведения серьезной рентген-диагностики с подключением расширенного штата специалистов. Уже в столице ветеринары выяснили, что в краснокнижного хищника стреляли почти в упор. По всему телу обнаружили около 30 дробинок от картечи. Животному сделали рентген, взяли необходимые анализы и назначили лечение.

У медведя также диагностировали перелом позвонка, контузию спинного мозга и миелопатию. К сожалению, после таких травм животное больше не сможет нормально ходить. Пока хищник находится на реабилитации, в Московском зоопарке решают вопрос о его дальнейшей судьбе.

Еще одна история также произошла в Красноярском крае. Летом в заполярном поселке Диксон обнаружили молодую белую медведицу, у которой в пасти застряла банка сгущенки. Сама она не могла от нее избавиться и вышла к людям. У местных ветеринаров не получилось оказать ей помощь. Тогда было принято решение обратиться в Росприроднадзор. На помощь медведице из Москвы вылетели специалисты. Ветеринары обездвижили животное, погрузив в сон при помощи седативного вещества, что позволило им вытащить банку.

Молодую тигрицу Тесс доставили в Москву из Приамурья. Специалисты с Дальнего Востока пытались ее реабилитировать, чтобы выпустить в дикую природу, но это оказалось невозможно. У тигрицы была оголенная кость, произошел некроз губы, и неправильно выросли зубы.

«Сейчас она находится в центре воспроизводства редких видов животных под Волоколамском, и ее судьба — быть в зоопарке, потому что необходимо исправлять проблемы с зубами и челюстью», — говорит Дмитрий Егоров.

Когда зоопарк — последняя надежда

К сожалению, как и молодая амурская тигрица, многие спасенные животные больше не смогут вернуться в естественную среду обитания. Такая участь не миновала тигра Степана, изъятого у контрабандистов, белую медведицу Томпу из Якутии, которая не могла самостоятельно охотиться, а также новорожденных котят манула — Алису и Брунгильду из Бурятии. Они потеряли мать, были ослаблены и не смогли бы выжить в дикой природе.

«По каждому из этих животных принимается коллегиальное решение. Одни из них не смогут выжить в дикой природе из-за физических травм, другие — потеряшки, которые не способны охотиться и без помощи человека погибнут. Чтобы определить дальнейшую судьбу животного, собирается рабочая группа Росприроднадзора. Так, медведи, о которых мы начинаем заботиться, в основном оказываются в центре воспроизводства редких видов животных под Волоколамском. Здесь есть возможность разместить их и оказать квалифицированную помощь. Лучший вариант — это оставить животное в дикой природе. Зоопарк — это последняя инстанция, куда оно может попасть. Но зачастую без зоопарка ему просто не выжить», — объясняет генеральный директор Московского зоопарка Светлана Акулова.

Решение о том, возможно ли вернуть животное в естественную среду обитания, также принимает специальная рабочая группа. Эксперты оценивают физическое состояние зверя и возможность выживания в дикой природе. Если животное можно оставить на воле, его обездвиживают и отвозят в естественную среду обитания, за 300–400 километров от населенных пунктов. Однако, если зверю, например, пришлось ампутировать фаланги пальцев, поскольку тот угодил в капкан, в дикую природу его уже не вернут. Такое животное погибнет, так как не сможет удержать добычу, поясняет Дмитрий Егоров.

«В Московский зоопарк и центр воспроизводства редких видов животных под Волоколамском преимущественно попадают три вида животных, которые чаще остальных оказываются в опасной ситуации: белые медведи, амурские тигры и дальневосточные леопарды. Они краснокнижные, поэтому обращают на себя большее внимание общественности», — добавляет Светлана Акулова.

Универсальные спасатели

В ветеринарном штабе Московского зоопарка работают 18 человек, среди которых врачи, лаборанты, специалисты по уходу. Каждый из них занят по своему профилю, но при необходимости сможет подстраховать коллегу и оказать животному первую помощь. Ветеринары занимаются лечением, профилактикой, проводят диспансеризацию. Они имеют доступ к широкому спектру оборудования и все возможности для проведения анализов и лечения.

«В основном я занимаюсь анестезией. Есть хирурги и те, кто занимается ластоногими или птицами, и они знают про них все от и до. Но это не значит, что кто-то из нас не сможет оказать первую помощь другому виду животных. Можно сказать, мы разноплановые специалисты, — объясняет Дмитрий Егоров. — Каждый из нас при необходимости сделает наркоз и зашьет рану. А когда проходят большие хирургические операции или нужно дополнительное исследование, работает команда специалистов. На плановую операцию или исследование всегда собирается консилиум, каждый знает, за что отвечает».

Все животные-новоселы проходят в зоопарке 30-дневный карантин. За это время специалисты ветблока наблюдают за ними, берут анализы, выясняют, не заражены ли они гельминтами или инфекцией. Если нужно, проводят исследования и вакцинацию. В этот период животные изолированы от людей.

Чаще всего животные сталкиваются со стоматологическими проблемами. Если не взяться за их решение, они откажутся от еды, начнут терять вес. Это может привести к другим трудностям: включается защитный механизм — начинается гепатоз печени. Все это взаимосвязано.

«Представляете, каково это — больной зуб, сломанный клык? Диким животным делают достаточно серьезные хирургические операции, в которых участвует целая бригада: анестезиологи, врачи, стоматологи. Бывает, что вмешательство длится до трех часов и проходит в несколько этапов. Например, тигрицу из Приамурья мы обездвиживали три раза, чтобы привести в порядок ее зубы», — подчеркивает Дмитрий Егоров.

Кроме того, Московский зоопарк сотрудничает с ветеринарами из других организаций. «Если животное нуждается в нашей помощи, мы задействуем для этого все возможные ресурсы», — заверяет специалист.

Голубоглазая амфиума и томатный узкорот. Кипер Московского зоопарка — о своей работе и подопечных Игры, лакомства и уроки живописи: киперы Московского зоопарка — о буднях панд Жуи и Диндин Любовь и звери: как разводят редких животных в Московском зоопарке Куда сообщить о диком животном в городе